Сегодня наш собеседник – директор Центрального государственного архива Башкирской АССР А. А. Хисматуллин
— Ахмет Ахатович, мы встретились накануне знаменательного для всех архивистов события…
— Да, 1 июня 1918 года, Владимир Ильич Ленин подписал первый декрет о реорганизации и централизации архивного дела. Я думаю, что со времен Петра I, приказавшего создать архивные службы и архивы в департаментах, не было у нас в стране государственного деятеля, который понимал бы все значение сосредоточенной в архивах «документальной памяти народа» для развития общества, нашей культуры…
— Мне кажется, многие из нас и до сих пор не достигли такого понимания. Большинство людей либо вообще мало знает о значении архивов, либо считает архив очень скучным и не связанным с нашей жизнью заведением.
— Да, с первого взгляда мы в ЦГА занимаемся не больно увлекательной деятельностью — собираем и сохраняем документы, классифицируем, выдаем справки. Но позвольте не согласиться, что мы далеки от общественной практики, повседневных дел…
— Я знаю, вы сейчас начнете ссылаться на классиков, которые на основании каких-нибудь земских отчетов прогнозировали судьбы народов.
— Нет, я сошлюсь на более прозаический пример — взрыв жилого дома на улице Карла Маркса, это в двух шагах от нас, от здания архива. Вы, конечно, помните этот трагический случай: взорвался скопившийся газ, погибла семья.
Я думаю, что трагедии ни за что бы не произошло, если бы запустившие под землю «крота» (землеройное устройство) и повредившие старый газопровод люди предварительно обратились бы к архивным документам: тогда бы все проложенные до них и скрытые от глаз коммуникации и подземные сети были бы перед ними как на ладони.
Образно говоря, изучение архивных документов при нашем движении вперед помогает видеть глубину проблем и опасные места, избежать «взрывов». Это, конечно, гипербола. Но то, что изучение любого вопроса в динамике, в его историческом аспекте необходимо нам как воздух, сомнению не подлежит…
— Вы хотите сказать, что из архива можно увидеть многое, чего не сразу различишь обыденным взглядом?
— Безусловно. Копнем историю архивного дела? Вот царское правительство — «оно почти никого не пускало в тюремные архивы, архивы судов, департамента полиции, жандармерии и охранки, в архивы министерства финансов, так как там исследователи истории тотчас же обнаружили бы размеры грабежа, разбоя и мелкого жульничества как всего царского правительства и его представителей, так и тех, на кого оно опиралось и чью волю исполняло…».
Это я Вам цитирую В. Д. Бонч-Бруевича, его брошюру «Сохраняйте архивы», написанную для широкого разъяснения народу драгоценности архивных материалов, их нужности пролетариям.
— Я читал этот вдохновенный призыв, не утративший актуальности до сегодняшнего дня…
— Тогда, наверное, обратили внимание, с какой страстностью первое советское правительство призывало охранять и использовать архивные источники: «Без изучения архивных документов нельзя во всех этих и во множестве других крайне важных вопросов, — нельзя сделать ни шагу!» Лучше не скажешь!..
Подумайте: сколько полезного вдумчивому руководителю, хозяйственнику, ученому могут поведать по самым различным отраслям архивные материалы!
— Сейчас много говорят, что корни многих негативных явлений можно было узреть в архивных документах…
— Накопленная за долгие годы информация вообще имеет большую силу, дает возможность в целом представить картину того или иного явления общественной жизни. Касается это и наших просчетов…
Разрабатывая архивные фонды высших органов государственного управления республики до 1973 года, мы обратили внимание на то, что идет широкая волна отторжения плодородных земель на различное строительство, угодья раздавались различным учреждениям, ведомствам под самые разные, порой малозначительные объекты.
По документам, принятым на постоянное хранение, мы сейчас можем назвать конкретных людей, которые разрешали строительство вредных производств в черте города, разрешали сносить уникальные исторические здания и памятники, то есть виновников тех или иных проблем…
— Вы подняли очень интересную проблему — о личной ответственности…
— Это неправда, когда говорят, что через много лет виновных не найдешь — документы в архивах «помнят» всё. То есть у каждой акции есть конкретный «автор» — недавно, к примеру, я просматривал дело по сносу бывшей Троицкой церкви, что стояла на Первомайской площади, где теперь монумент Дружбы…
— Уфимцы до сих пор не могут забыть эту трагическую страницу разрушения памятника истории… Это был центр Уфимского кремля, здание, дошедшее до нас с 17-го века, в каземате под колокольней которого после разгрома Пугачевского восстания томились Салават Юлаев с отцом…
— Очень поучительно проследить по архивам, как здание, объявленное в 1947 году историко-художественным наследием, подлежащее государственной охране, стараниями тогдашнего руководства горисполкома под председательством Н. Сарычева, и.о. начальника Управления по делам архитектуры при СМ БАССР Г. Ермакова и других ответственных работников было признано малоценным, утратившим историческое значение и подлежащим сносу.
Мы можем назвать поименно и председателя комиссии, обрекшей памятник на гибель, Ш. Назирова, и главного архитектора Уфы, и всех подписавших нелепый акт, и тех, кто готовил решение горисполкома и Совмина.
Больше всего меня поразило, что не нашлось среди этих людей ни одного, кто бы высказал при решении судьбы памятника особое мнение…
— С этой точки зрения широкое пользование архивами может кое-кому показаться опасным. Не секрет, что сейчас находятся люди, которые заинтересованы в том, чтобы не ворошить прошлое.
— Вы, наверное, имеете в виду тех, кого в народе зовут «новыми баями», тех, кто неизвестно на какие средства обогатился, построил коттеджи, дачи.
Для них, конечно, нежелателен ретроспективный взгляд: по документам нетрудно установить, кто им оказывал поддержку, визировал отвод земель под особняки, отпуск средств, ценных стройматериалов, транспорта. Я знаю немало таких, кто боится оглядываться на прошлое, бередить память.
Но все дело в том, хотим ли мы или нет знать правду о наших делах — а чтобы успешно двигаться вперед, мы просто обязаны досконально знать всю историю движения, развития или остановки любого дела. Это я вам говорю, как историк по образованию…
— Что больше всего вас сейчас беспокоит?
— То бедственное положение с хранением архивных материалов, которое сложилось в республике. Хранилище, в котором мы находимся, построено еще в 1967 году и, как говорится, заполнено по самое горло…
Уже сейчас из-за бедственного положения со сбором документов образовался перекос в исторических исследованиях ученых республики: они в массе сосредоточились на изучении дореволюционных и довоенных годов, по которым есть архивный материал, и почти не разрабатывают отсутствующие в архиве годы…
— Вы не сгущаете краски?
— Скорее наоборот — мы стоим на пороге утраты многих бесценных документальных свидетельств тех лет, которые не могут бесконечно находиться в ведомственных и районных архивах, зачастую не имеющих ни надлежащих условий хранения, ни людей, обученных этому.
Бывая на местах и проводя проверки архивов, мы то и дело сталкиваемся с ужасающими картинами… Дело доходило до нелепого: в музее Нестерова до последнего времени не были взяты на учет даже уникальные письма Нестерова, других видных художников…
— Сказанное вами наводит на грустные мысли. Знаете, как прокомментировал академик Лихачев недавние трагические пожары в крупнейших библиотеках страны: он сказал, что в них отражается общая недооценка в стране гуманитарных ценностей!
— И я бы добавил: отсутствие должного гуманитарного воспитания. Простите за аналогию: но в 1916 году на заседаниях Уфимской губернской ученой архивной комиссии в качества председателя был губернатор. Нынче в архив знают дорогу очень немногие.
Я не упускаю случая пригласить к нам кого-нибудь из тех, от кого зависит отношение к хранилищу, — и ведь никто не зашел за годы моей работы, хотя бы из интереса, чтобы про свою деревню, откуда родом, что-то в архиве разузнать. Нет потребности понимания себя в историческом плане — отсюда и отношение к тому, чем обладают архивы.
Очень хочется, чтобы архивы, наконец «заработали» в союзе с теми, кому наша информация крайне нужна.
Я думаю, что было бы хорошо, если бы архивистов почаще приглашали на сессии, съезды, собрания, где принимают важные решения, нацеливали их на разработку актуальной в данный момент тематики, на подбор ретроспективных данных, необходимых для анализа встающих проблем…
— В связи с этим сразу возникает вопрос: куда обращаться тем, кто хочет быть оправданным по обвинениям сталинской эпохи? К вам в архив?
— Нет, таким посетителям мы рекомендуем обратиться в органы прокуратуры — они знают, куда послать запрос.
А многих пришедших в архив мы квалифицированно ориентируем, куда нужно обратиться: сведения о ранениях и лечении в военных госпиталях, например, для всей страны сосредоточены в Военно-медицинском музее Министерства обороны в г. Ленинграде, по справкам о рождении и смерти после 1901 года — в отделы и архивы ЗАГС и т. д.
— Я восхищаюсь самоотверженностью и преданностью делу, с которой работают многие сотрудники архивов. Недавно прочитал в вашей стенгазете, как героически они спасали документы, книги, бесценные экспонаты во времена, когда их жгли, списывали на макулатуру, разбазаривали как «ненужные бумаги»…
— Да, преданных архивному делу людей в ЦГА было много во все времена… Ведь мы должны для потомков оставить запечатленную в документах память без «белых пятен» и пропусков, предстать перед потомками со всеми нашими успехами и ошибками, как того требует История.
«Для них, для этих будущих ученых, которых в изобилии даст нам народ, — как писал в свое время В. Д. Бонч-Бруевич, — тщательно сохраним же мы все возможности, — и архивы прежде всего, — дабы никто не мог попрекнуть нас в непоправимой ошибке, равной жестокой исторической беде».
— Что ж, лучше не скажешь! Пусть эти слова и будут нашим напутствием тем, кто небезразличен к «документальной памяти народа».
Беседу вел В. САВЕЛЬЕВ.
Источник: газета «Вечерняя Уфа», 31 мая 1988 года.
Текст цитируется по сборнику: Виктор Савельев. «Большая книга интервью». Интервью разных лет. Издательские решения, 2018.