Звезда и смерть Даниила Андреева

2 ноября по новому стилю исполняется 100 лет со дня рождения одного из самых необычных писателей и мыслителей ХХ века Даниила Леонидовича Андреева (1906 — 1959), автора «Русских богов», «Железной мистерии» и, конечно, знаменитой книги «Роза Мира», написанной больным писателем в застенках Владимирского централа.

danil-andreev
Писатель и философ Даниил Андреев.

Эта история — как детектив и мистический триллер. И как у булгаковского Мастера была Маргарита, так и судьбу Даниила (кстати, сына писателя Леонида Андреева) невозможно представить без второй героини нашего повествования — Аллы Александровны Андреевой.

Он был гений, про которого сейчас критики говорят: «Это наш Данте» — настолько поразительно пророческие видения и метафилософские картины «Розы Мира» поднимаются до высот «Божественной комедии». Взлеты озарений Даниила Андреева, его пророчества о борьбе Добра и Зла, опасности тирании и грядущих испытаний цивилизации и культуры будут еще десятилетиями потрясать воображение.

А она была его Маргаритой — источником вдохновения, подругой и женой, хранительницей его трудов (при жизни Даниил не издал ни строки). Молодая и красивая Аллочка с девичьей фамилией Бружес — дочь врача, наполовину литовца, наполовину датчанина, в 22 года полюбившая молодого писателя… Их познакомил первый муж Аллы Александровны художник Сергей Ивашов-Мусатов, брак с которым потом распался. Это было в начале марта страшного 1937 года в Москве.

Как пишет в воспоминаниях А. Андреева: «Мы подходили Малым Левшинским переулком к небольшому дому, а навстречу из двери этого дома вышел высокий, худой, стройный, несмотря на сутуловатость, человек с очень легкой и быстрой походкой. Шел сильный снег, и так я и запомнила: блоковский ночной снегопад, высокий человек со смуглым лицом и темными узкими глазами. Очень теплая рука. Так он вошел в мою жизнь…»

Их любовь протекала на фоне сталинских репрессий и ночных арестов, а потом загрохотала война. По здоровью Даниил Андреев был нестроевым рядовым, какое-то время состоял при штабе формирующихся в Кубинке воинских частей, затем в составе 196-й стрелковой дивизии шел ледовой трассой Ладоги в осажденный Ленинград, хоронил убитых в похоронной команде, носил снаряды.

danil_andreev-na-voine
Даниил Андреев на войне.

В июле 1944-го ему удалось на несколько дней приехать в Москву. Алла Александровна птицей полетела в Малый Левшинский переулок. В тот день они связали судьбу навсегда и официально объявили себя мужем и женой…

statya-v-gazete
Так выглядело оформление статьи автора в газете.

Эту историю роднит с «Мастером и Маргаритой» то, что Даниил, как и булгаковский Мастер, писал роман. Но в отличие от несгоревшей (как вы помните) рукописи Мастера, первый эпохальный роман Даниила о событиях 1937 года под названием «Странники ночи» — увы! — невозвратно сгинул в стенах репрессивных органов. То, что роман читается вслух и обсуждается в кругу друзей, не было секретом для «бдящих». Вскоре после войны, 21 апреля 1947 года, Даниила Андреева отправили в командировку в Харьков и арестовали по пути.

danil_andreev-foto-pri-areste

Через два дня пришли в их маленькую комнатку за Аллой Александровной и провели обыск. Найденная при обыске рукопись романа «Странники ночи» стала главной «уликой» по «делу Андреева». Взяли многих родных, друзей, знакомых и незнакомых людей. Лубянка, Лефортово, особые методы лишения сна… Видимо, с этих долгих ночных допросов с лампой в лицо (а следствие длилось 19 месяцев) и начались у Аллы Александровны дальнейшие проблемы со зрением…

Много лет спустя, после реабилитации, супруге писателя в архивах КГБ показали акт того времени с резолюцией: «Роман „Странники ночи“ уничтожить сожжением!». А сбоку стоял раздраженный вопросительный знак военной прокуратуры, с наступлением хрущевских времен пересматривавшей дело. Даже видавших виды военных прокуроров возмутило, что была сожжена главная «улика», на основании которой Даниил Андреев был обвинен в заговоре и подготовке покушения на товарища Сталина и получил 25 лет тюремного заключения.

Его жене Алле Александровне приговор был «помягче» — 25 лет, но не тюрьмы, а лагерей строгого режима. В 1948 году «расстрельные» статьи были на короткий срок отменены, это спасло «заговорщиков», у которых следователи напрасно искали «оружие».

Мы, однако, скороговоркой отметили гибель первого романа Даниила Андреева.

— Между тем, это была самая настоящая беда русской литературы! — сказала мне в личной беседе его жена Алла Александровна, дожившая до наших дней. — Потому что роман был прекрасно написан, эпохальнейшая вещь. Русская литература лишилась одного из самых значительных произведений. Они стояли бы в одном ряду: «Доктор Живаго» Пастернака — это революция, правда? Булгаковские «Мастер и Маргарита — это 20-е годы. А «Странники ночи» — это 37-й год, как бы логически завершающий эту цепочку времен…

Любого писателя, верно, подрубила бы такая потеря рукописи, на которую потрачено 10 лет жизни. Но не Даниила Андреева, человека глубоко верующего. Во Владимирской тюрьме, куда его привезли отбывать наказание, он задумывает новое эпохальное творение — знаменитую «Розу Мира». «Гигантская космическая картина мира, развернувшаяся в книге, была увидена Андреевым из камеры, под „колокольный звон“ замков и подкованных сапог», — пишут в удивлении литературоведы. Тюремная камера не сделала его рабом, а наоборот, раскрепостила дух.

Вот свидетельство самого Даниила Леонидовича из книги:

«Как могу я не преклониться с благодарностью перед судьбой, приведшей меня на целое десятилетие в те условия, которые проклинаются почти всеми, их испытавшими, и которые были не вполне легки и для меня, но которые вместе с тем послужили могучим средством к приоткрытию духовных органов моего существа? Именно в тюрьме, с ее изоляцией от внешнего мира, с ее неограниченным досугом, с ее полутора тысячами ночей, проведенных мною в бодрствовании, лежа на койке, среди спящих товарищей — именно в тюрьме начался для меня новый этап познания… Длинные ряды ночей превратились в сплошное созерцание и осмысление. Глубинная память стала посылать в сознание все более и более отчетливые образы, озарявшие новым смыслом и события моей личной жизни, и события истории и современности…»

«Розу Мира» писатель закончил, будучи больным, уже после освобождения из тюрьмы, в 1958 году…

alla-andreeeva-posle-aresta
Алла Андреева после ареста.
alla-aleksandrovna-andreeva
Такой ее сфотографировали в конце 90-х для журнала.

stihi-primus

Эти стихи Даниил Андреев посвятил жене Алле Александровне Андреевой. И они как нельзя лучше объясняют, что потом произошло.

В марте 2003 года автор этих строк побывал в гостях у Аллы Александровны. Конечно, уже не в той комнатушке, где они жили с писателем до его смерти, а в квартире в Брюсовом переулке Москвы. Чтобы хозяйка случаем не укололась, купил ей символические розы, но без шипов (есть и такие).

Вдова писателя встретила, одетая в красивое строгое платье, ей было уже 88 лет. И в эти годы она сохранила статную осанку и следы той красоты, что отмечали в 30-е годы сокурсники по Институту повышения квалификации художников-живописцев и все знакомые. Пригласила в комнату, привычным жестом нащупала выключатель и зажгла свет. Это было знаком внимания: самой Алле Александровне электричество уже было без надобности. C 1997 года она полностью ослепла и жила на ощупь…

Наш разговор за чаем был и о тех суровых временах. После восьми лет мордовских лагерей с наступлением «оттепели» Аллу Андрееву выпустили на волю в 1956 году, она была реабилитирована. Иное дело Даниил. По его заявлению в Комиссию по пересмотру дел политзаключенных с него сняли бредовое обвинение, будто Андреев должен был обстрелять машину со Сталиным на правительственной трассе, однако оставили 10 лет тюрьмы, вместо прежних 25.

Писателю, перенесшему к тому времени обширный инфаркт, подорвавший здоровье, оставалось сидеть восемь месяцев. И Алла Александровна ждала, сумев вынести на волю после первого свидания с мужем во Владимирской тюрьме тайком сунутую ей тетрадку с тюремными стихами.

Алла Александровна, расскажите про мордовские лагеря! прошу я.

— О, знаете, какое там было народонаселение? Это был Советский Союз в миниатюре: основная масса — украинские и белорусские крестьянки. Потом прибалтийские девушки и, конечно, польки. Кстати, самый солидарный в мире народ — это поляки, знаменитая еврейская солидарность — ничто перед польской! Это просто железная дисциплина: всегда была какая-нибудь скромная незаметная пани, которой все подчинялись беспрекословно. Меня поразила та ненависть, которую все испытывали друг к другу, и особенно к нам, русским.

И все же удалось эту ненависть загасить — мы организовали в лагере свой интернациональный театр, играли в самодеятельности, я в библиотеке одно время там работала — и ко мне стояла очередь из тех же латышек, литовок. Я убедилась тогда, какое богатство наша литература! И поразило меня в лагере полное отсутствие солидарности среди русских, которых в советские годы отучили думать о национальности.

Впрочем, русских сидело мало: кто-то остался из недобитой интеллигенции, как я. Были старые большевички с расстрелянными мужьями, полные сталинистки, идущие по второму сроку, но не научившиеся ничему. И еще была смешная категория: проститутки с иностранцами. Это девчонки и женщины типа сидевшей со мной Лиды Рыбаковой — ее в новогоднюю ночь подобрал один француз, накормил жареным гусем, переспал — и она получила три года. Стукачки в основном велись из таких, потому что им нечего было ни жалеть, ни терять…

— А Даниил Андреев как вспоминал тюрьму?

— Там было настолько тяжело, что, как говорил Даниил, два носовых платка — это было очень много, потому что один носовой платок можно было под себя подстелить, а другим укрыться, чтоб было теплее. Но Даниила тюрьма не сломила — он был человеком, слышащим время. И это понимали все, даже стукачи. Потому что был честный стукач, который докладывал тюремному начальству: Андреева надо беречь — это большой поэт, это явление. Представьте себе!

Очень много людей в тюрьме помогали Даниилу. Немцы, которых он высоко ставил в заключении. Если кто-то из них на праздник доставал единственный кусочек туалетного мыла, то они нюхали его по очереди и восхищались: «Wunderbar! Чудесно!» Японцы очень помогали прятать всякие клочки бумаги, на которых он писал, не понимая по-русски. И вообще о японцах у меня есть рассказ — но уже не Даниила, а совсем другой.

Сейчас во Владимирской тюрьме есть музей, где целый стенд посвящен Даниилу Андрееву с его книгами, подаренными мной. Несколько лет назад я приехала пополнить стенд, и сопровождавший меня в музей заместитель начальника рассказал удивительную вещь. Там за пределами тюрьмы есть кладбище, где похоронен у забора один из умерших заключенных-японцев. И как-то туда, во Владимир, приехал член японского правительства, какой-то очень крупный чин, вроде премьер-министра. Ему показали могилу. Шел проливной дождь — и он под дождем встал перед могилой на колени, прямо в лужу и грязь, и начал молиться о соотечественнике. Причем, когда его охранник пытался над ним раскрыть зонт, он сердито отогнал его и долго молился под ливнем с непокрытой головой.

А поведавший мне эту сцену человек только и сказал глухо: «А наши-то вокруг лежат… А наши…» Вы можете себе представить, чтобы кто угодно из нашего руководства встал на колени перед русской могилой? Чтобы хоть один приехал к тюрьме?..

— А повлияли «честные» доносы на судьбу рукописей?

— О, да! Незадолго до освобождения Даниила для пересмотра дела повезли в Москву. Мы заранее договорились, что рукописи он оставит в тюрьме, спрятанными среди вещей. Как жена, я явилась во Владимирский централ за вещами мужа и дрожала, ожидая, что перед выдачей их прощупают и рукописи конфискуют. Но новый начальник по режиму Давид Иванович Крот просто вынес мешок с вещами Даниила и, понимая, что именно отдает, сказал мне, глядя в глаза: «Забирайте все и немедленно У-ХО-ДИ-ТЕ…». Так черновики «Розы Мира» оказались в Москве, у меня в руках…

vdova
Один из любительских снимков вдовы писателя

…Мы сидели с Аллой Александровной за накрытым столом, был тихий вечер, и я очень жалел, что перестарался, налив ей до краев пиалу варенья. С проклятой переполненной пиалы варенье то и дело капало на чистую скатерть, но из-за слепоты вдова этого не замечала. Зато мысленным взором она видела иное.

— Вот видите тот пейзаж на стенке у меня за спиной? — безошибочно указала она рукой на нужную картину. — Это я нарисовала место в Горячем Ключе на Кавказе, где я спрятала машинописную рукопись «Розы Мира», как только больной Даниил закончил печатать ее на машинке. Другой экземпляр машинописи, уезжая в Москву, мы взяли с собой, а этот на всякий случай я положила в бидон и зарыла в землю. Нашла поблизости триангуляционную вышку, которую уж точно не снесут, и отсчитала от нее по диагонали 13 шагов в лес. Там на раздвоенном дереве я ножом вырезала крестик и надежно закопала под корнями бидон с экземпляром «Розы Мира». Он и сейчас там лежит — но уже не надо волноваться: эта книга напечатана. И одна женщина мне хорошо сказала: вот вы ее в горах зарыли — а она по всей стране проросла…

vozle-kartiny

…Судьба Даниила Андреева в общем-то трагична: он прожил после освобождения из тюрьмы всего 23 месяца с единственной мыслью: «Закончить книгу!». Это были последние месяцы болезни, страданий и счастья с любимой женщиной. В нищих условиях, в скитаниях по чужим углам. Больной стенокардией писатель мог работать полулежа, стуча на пишущей машинке. Алла Александровна превратилась в сиделку и медсестру, научилась делать уколы до приезда «неотложки». Комнату им дали за сорок дней до рокового исхода…

danil-andreev-i-alla-andreeva
Больной Даниил Андреев с женой Аллой Александровной.

Последней осенью, 12 октября 1958 года, во время короткой поездки в Дом творчества художников, Даниил Андреев завершил «Розу Мира». Как написала сама Алла Александровна в воспоминаниях: «Было такое чувство, будто ангел, поддерживавший его все время, с последней строчкой этой книги тихо разжал руки — и все понеслось навстречу смерти».

30 марта 1959-го писатель умер, оставив рукописи жене. Она пережила три десятилетия советской цензуры и, совершив поистине нравственный подвиг, добилась публикации произведений писателя, при жизни которого — напомню — не выходило ни строки.

Мы встретились с Аллой Александровной Андреевой в 2003 году, не в лучшие времена. «Роза Мира» и часть других сочинений уже были опубликованы и вызывали неподдельный общественный интерес. Но творческое наследие очень быстро попало в руки дельцов, питающих к произведениям «русского Данте» интерес более коммерческий. Один благотворительный фонд обласкал ослепшую вдову и, обещая сохранить в веках творчество Даниила Андреева, принудил доверчивую женщину подписать кабальный договор, лишающий ее всяческих прав на творческое наследие мужа. На то самое наследие, которое она спасла из тюрьмы и сберегла от цензуры, от уничтожения и забвения!

За Аллу Александровну тогда вступились многие известные люди: композиторы Алексей Рыбников и Алексей Ларин, дирижер Евгений Колобов, депутат Мосгордумы М. Москвин-Тарханов, протоиерей Василий Дронов и другие. Молодой юрист Юлия Иванова бесплатно провела судебный процесс в защиту вдовы.

Больше всего Аллу Александровну волновало не то, что ее просто обобрали с помощью хитрых юридических схем. Она пеклась о том, что не получает хода и не изучается наследие Д. Андреева, попавшее в руки дельцов, тиражирующих только прибыльную с точки зрения продаж «Розу Мира» и положивших под спуд остальные произведения. Алла Александровна хотела издать к 100-летию со дня рождения Даниила Леонидовича Андреева, к нынешнему юбилею, его «нерентабельные» сочинения, организовать вечера памяти. Ходила, отстаивала, судилась за права на наследие Д. Андреева — слепая, но готовая постоять за дорогое имя.

Ее нашли мертвой 30 апреля 2005 года после подозрительного ночного пожара, одномоментно вспыхнувшего в ее квартире в Брюсовом переулке. У многих знакомых мысли о преднамеренном преступлении сохраняются до сих пор. Обгоревшее тело вдовы писателя со скрещенными на груди руками обнаружили возле самых дверей. Следствие так и не дало ответ, почему не смогла спастись слепая женщина, которой суд после долгой тяжбы постановил с 1 января 2006 года вернуть все исключительные права на наследие Д. Л. Андреева.

Она очень хотела дожить до столетия со дня рождения мужа, чтобы люди вспомнили в этот день о Данииле Леонидовиче Андрееве и о его произведениях, которые являются достоянием нашей культуры. И эти мои короткие записки — попытка хоть в какой-то мере исполнить ее мечту.

В лагерных воспоминаниях Аллы Александровны Андреевой есть эпизод, когда однажды во тьме мордовских лагерей, среди снега и холода, она увидела в небе светлую переливающуюся звезду. И эта звезда во мраке лагерной ночи вдруг вселила в нее надежду и проникла лучами в самое сердце, помогла жить.

Для Даниила Андреева Алла Александровна была такой же светлой звездой, освещавшей его жизнь и творчество даже спустя десятилетия после трагического ухода писателя. И вот теперь и эта светлая звезда погасла навсегда.

Виктор САВЕЛЬЕВ.

Источник: газета «Ежедневные новости. Подмосковье», 2 ноября 2006 года.

Текст цитируется по сборнику: Виктор Савельев. «Я судебный репортер». Судебные очерки и журналистские расследованя разных лет. Издательские решения, 2018.

Рейтинг
Понравилась статья? Поделиться с друзьями: